Августин Соколовски
Святой Анатолий был епископом Константинополя, и первым константинопольским патриархом, официально носившим этот титул в истории. Он один из тех не многих святых, о персональный биографии, внутренних мотивах и духовной жизни которых не сохранилось никаких сведений. Известны лишь важнейшие обстоятельства жития, связанные с его деятельностью в качестве предстоятеля. Почитание Анатолия во святых – тот весьма редкий случай, когда личная святость как бы сокрылась под покровом служения. Чтобы понять суть его вклада в сокровищницу церковной святости, имя которой Общение Святых, важно обратиться к обстоятельствам того времени.
Согласно житию, Анатолий был александрийцем. Египет и Александрия представляли собой две различные административные единицы. Александрия была весьма интернациональным городом, с древних времен была эллинизирована, по языку общения и культуры была в значительной степени греческой. Египет же оставался во многом изолированным, по типу цивилизации оставался исконно египетским, то есть «коптским». Как известно, несмотря на различие в произношении, это, по сути, одно и то же слово.
В экономическом отношении Египет был житницей Империи, важнейшим источником хлеба для римских зрелищ. При этом, что касается учения Церкви, истолкования Писания и формулировки догматов, Александрия была источником хлеба духовного. В понимании христиан того времени духовный хлеб – не только таинства, но и богословие. Одна из древних аксиом утверждала, что кто богословствует, тот уже много молится.
В церковном отношении епископ города первенствовал на всем православном востоке и был посредником в отношениях между Церквями Востока и Римским престолом.
Александрия и Египет были родиной христианского монашества, постоянно производили на свет богословские учения, часть которых неминуемо оказывалась ложной. Для выяснения соответствия богословия критериям ортодоксальности созывались Вселенские Соборы.
Около 400 года, когда Анатолий родился в Александрии, вселенский православный епископат насчитывал около двух тысяч епископов. Современниками его детства и юности были великие отцы Церкви, Амвросий Миланский и Иоанн Златоуст, а позднее Иероним Стридонский и Августин Иппонский. Сам Анатолий был учеником, и, возможно, родственником великого Отца Церкви Кирилла Александрийского. Именно Кирилл рукоположил Анатолия во диакона и направил своим посланником в столичный Константинополь. Имя Анатолий переводится, как «восточный». Возможно, что гордые величием своей кафедры александрийцы посылали диакона с таким именем в самозванный, по их мнению, Константинополь в напоминание, что Александрия – апостольская столица, а подлинный свет приходит с востока (ср. Пс.112,1). Напомним, что в те времена Египет не воспринимался, как отдаленная Африка, но был одним из крыльев Римской Империи и подлинным центром Средиземноморья.
В 431 году на III Вселенском Соборе в Эфесе был осужден и низложен епископ Несторий Константинопольский. При этом, христологическое учение Кирилла было принято Церковью за основу. В 444 году Кирилл скончался, его преемником стал новый епископ Диоскор (390–454). Спустя всего несколько лет константинопольский архимандрит Евтихий стал распространять в Константинополе учение о том, что Христос не был единосущен прочему человечеству по своей природе. Диоскор встал на его сторону.
В 449 году в Эфесе был созван новый Собор, который, по замыслу созвавшего его Императора Феодосия II (401–450), был вселенским. Однако, его решения оказались канонически противоправными. В догматическом смысле они были ложными. Православные епископы Домн Антиохийский (442–452) и Флавиан Константинопольский (446–449) на этом Соборе были жестоко низложены. В наше время это может показаться невероятным, но для устрашения своих оппонентов Диоскор и прочие египтяне привлекали разъяренные толпы монашествующих. Епископ Флавиан вскоре скончался от пережитого и полученных ран.
Вместо Флавиана в Константинополь был поставлен епископом Анатолий. Напомним, что Город Константинополь был основан в 330 году Императором Константином как Новый Рим на Босфоре. Епархия столицы не обладала апостольским происхождением. В церковном отношении епископ Константинополя подчинялся архиерею соседней Ираклийской митрополии. Однако, благодаря столичному статусу и близости к имперскому двору значение константинопольского епископа возрастало практически с самого основания города.
Расчет в поставления именно Анатолия со стороны Диоскора и его партии был таков, что в силу своих родственных связей, в знак благодарности и, главное, ради всегда бывшей сильным «александрийского сепаратизма» он будет «своим человеком» на кафедре имперской столицы. Очевидно, что подобно евангельскому искушению в пустыне (ср. Мф.4,1), это «искушение патриотизмом» призвано было стать ключевым в духовной биографии посланника Египта Анатолия. Добавим, что несмотря на то, что Империя была единым государством, Константинополь был полон агентами влияния Александрии, в светском и даже церковном отношении действовавшими как настоящие шпионы.
В 450 году на престол взошел православный Император Маркиан (392–457). Состоявшийся незадолго до этого Собор в Эфесе был отвергнут, и, в соответствии с церковной терминологией, объявлен «разбойничьим».
В 451 был созван Собор в Халкидоне, вошедший в историю под именем IV Вселенского. На нем божественная и человеческая природы во Христе были провозглашены во веки существующими неслитно, неизменно, нераздельно и неразлучно. Запомним, что в богословии и философии, это, пожалуй, одно из самых гениальных по значению отрицаний!
Эта формулировка оказалась не только чрезвычайно важной, но и судьбоносной для всего христианства. Ведь человечество во Христе Иисусе, а значит, человечество, как таковое, включая присущую ему материальную реальность, было признано релевантным, не подлежащим сомнению, способным к родственности с Богом, а значит подлежащим бесконечному совершенствованию. Реальность не божественна, не творится заново Богом, как в иных религиях, но, в подлинном смысле, как дело рук человеческих, и сами эти руки, манипулируема. Инаковость по отношению к Богу и одновременная богоспособность человечества – следствие постановлений Халкидона.
По сути, Собор дал новое, на сей раз по-настоящему евангельское определение религиозности. Религиозен не тот, кто соединяет и, или, тем более, смешивает божественное и человеческое, но кто последовательно разделяет эти две полноценно равные в своей легитимности сферы. «Воздает Богу Божье, а кесарю кесарево» (Мф.22,21). Интересно и то, что те Церкви и народы, которые отвергли Халкидон, впоследствии утратили свою независимость, оказались под иноверной властью или же на окраине истории.
Гораздо менее известны, а в наше время, пожалуй, и вовсе преданы забвению, решения Собора по церковному устройству. При этом, подобно принятию христианства Константином, они были подлинно революционны.
Суть их сводилась к тому, что Вселенская Церковь была как бы поделена между пятью высшими иерархами, кафедры которых были названы патриархатами. Несмотря на то, что Рим и Александрия эти решения не признали, для всей Вселенской Церкви они оказались настоящей перестройкой. Так возникла система «правления пяти», то есть «Пентархии». Константинополь не только стал одним из них, но обрел первенство в Восточном Православии.
Получается, что если относительно христологии решения Халкидона оказались подлинно релевантными и весьма благотворными, то по отношению к церковной организации, они, создавая в Церкви сложную систему «сдержек и противоречий» пяти патриархатов, со стороны императорской власти, следовали принципу «разделяй и властвуй».
В историю это постановление вошло, как принятое Собором, но в обход регламента, ибо задним числом, 28-е правило. Примечательно, что не только Александрия, утратившая церковное первенство несмотря на свое неоспоримое апостольское происхождение, но и Рим изначально отказались принять постановления Халкидона по церковному устройству.
Cледствия экклезиальной, то есть относящейся к церковной организации Революции Халкидона оказались чрезвычайно долгосрочными.
Египетская, не греческая Церковь Египта, со временем ставшая Александрийским Патриархатом коптов, и по сей день пребывает вне евхаристического общения с Православием. В свою очередь, вне какой-либо взаимосвязи с коптами, в 2006 году Папа Бенедикт XVI официально отказался от халкидонского по сути титула «Патриарх Запада». Заметим также, что в наши дни богословы константинопольского патриархата продолжают считать, что непреложными, то есть, не титулярными, но действительными патриархатами следует считать только те, что упомянуты Вселенскими Соборами, то есть, фактически, Халкидоном.
Важно помнить, что по причине принятия или отказа от христологии Халкидонского Собора в 536 году Александрийская Церковь разделилась надвое. Примерно триста тысяч верующих в Александрии во главе с Патриархом сохранили церковное общение с другими православными кафедрами, тогда как шесть миллионов в остальном Египте отделились, имея во главе собственного патриарха и обладая параллельной иерархией. Чуть раньше, около 519 году, по тому же принципу, но на сей раз примерно поровну, разделилась Церковь Антиохии. Такая же участь грозила Палестине и Константинополю.
Но расчет Диоскора и его партии в отношении Анатолия не оправдался. Анатолий вскоре осудил ложное догматическое учение своих «благодетелей», и встал на сторону ортодоксальной христологии, как она была изложена в Послании Льва Римского Флавиану (449) и постановлениях Халкидона. Несомненный подвиг Анатолия - в твердой способности преодолеть коварство родственности. Умение сказать твердое нет, столь несвойственное народам востока, по сути, стало для Анатолия лестницей в небо, апокалиптическим камнем прославления (ср.Апок.2,17) в лике праведников.
Подобно самому Льву (+461), Ювеналию Иерусалимскому (+458) и Протерию Александрийскому (+457), Анатолий почитается Церковью за вклад в утверждение догмата IV Вселенского Собора (451) по христологии и верность точным догматическим формулировкам. Скажем и несколько слов о каждом.
Лев был великим богословом. В своей христологии он следовал учению о благодати, свободе и избрании Августина Иппонского (354–430). Его формулировки стали основой христологического постановления Халкидона.
Протерий был поставлен епископом Александрии вместо низложенного Диоскора. В 457 году, в Великий Четверг, не согласная с Халкидоном толпа растерзала его и сожгла на глазах у властей предержащих. Так он стал первомучеником - первенцем тех мучеников, кому, подобно некогда Господу Иисусу (Ин.1,11), отныне было суждено страдать от своих. Удивительно, что само его имя в переводе означает «предшествующий».
Благодаря святым Анатолию и Ювеналию Церкви Константинополя и Палестины не разделились, но остались в общении Вселенского Православия. Ювеналий возглавлял Церковь Иерусалима на протяжении более чем сорока лет. Казалось, что современники просто не заметили, что он умер. Как некогда «последний философ постмодерны» Жак Деррида (1930–2004) сказал на смерть великого герменевта Гадамера (1900–2002), «я слишком привык, что он жив». Так точная дата отшествия к Богу Ювеналия осталась неизвестной. Поэтому еще в древности Церковь приурочила день его памяти к дню накануне памяти Анатолия.
Лев, Анатолий, Протерий, Ювеналий - все они были современниками, примерно в одно и то же время отошли ко Господу. Ныне многими забытый вклад этих подлинных Отцов Основателей в судьбу христианства был огромным. Более того, в том прогрессе современности, что окружал и окружает нас, неожиданно и парадоксально, есть великий вклад Отцов, и Анатолия. Христология Халкидона отчетливо выделила релевантность и подлинность человеческой реальности. Вещам секулярным почти всегда свойственна подлинная теологическая тектоника.
В 457 году Анатолий короновал правившего в Константинополе Императора Льва (457–474). Незадолго до этого Даниил Столпник (409–493) исцелил патриарха от тяжкой болезни. Известно, что преподобный принес в Константинополь из Антиохии неизвестную доселе традицию столпничества. Столь непохожие друг на друга события были знамениями свершившегося первенства Константинополя.
В богослужебных книгах с именем Анатолия сохранились написанные им стихиры. Однако, как бы вновь желая сокрыть личную сторону биографии патриарха, они иногда, по буквальному переводу его имени, подписаны, как «восточные».
То было сложное и весьма трагическое время догматических противостояний. В апостольских столицах и новых исторических патриархатах проливалась кровь из-за понимания догматов.
3 июля 458 году Анатолий отошел ко Господу. Ученики патриарха были убеждены, что Анатолий был убит последователями Диоскора. Последние в свою очередь утверждали, что он погиб под завалами землетрясения. Возможно, это было «каиафино пророчество» (ср. Ин.11;49-50). И с традиционно свойственной древним александрийцам способностью к аллегорическому мышлению, именно так они воспринимали происходившее по их же вине в Церкви разделение.