Августин Соколовски
Христос Воскресе!
Пятое воскресенье после Пасхи именуется Церковью Неделей о Самарянке. За литургией прочитывается продолжительный отрывок, охватывающий собой почти целую четвертую главу Евангелия от Иоанна (Ин.4:5-42).
Неделя о Самарянке — уже вторая «женская память» в течение пасхального периода. В третью неделю по Пасхе Церковь вспоминала жен-мироносиц, в пятую — воспоминание самарянской жены. Второе воскресенье посвящено Апостолу Фоме, четвертое — расслабленному, а шестое — исцелению слепорожденного.
В то время как мужи, воспоминаемые Церковью и получившие благодеяния Господа, первоначально страдали неверием, расслаблением и слепотой соответственно, то жены, которым посвящены эти воскресные дни, наоборот, силой благодати явили собой пример служения делом, как мироносицы, или же научением, как самарянка. Она не только научается от Господа истине о Его мессианстве, но и возвещает, то есть, по сути, учит о Нем, своих соплеменников. «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос?» (Ин. 4:29).
День жен-мироносиц сейчас превратился в своего рода женский праздник Церкви. У этой традиции есть своя особенная красота и благочестивый смысл, но она не должна заслонять собой подлинный: библейский, богословский и теологический смысл воспоминания учениц Господа.
Такой ученицей Господа, по свидетельству и Писания и Предания, стала и самарянская жена: «И многие Самаряне из города того уверовали в Него по слову женщины, свидетельствовавшей, что Он сказал ей все, что она сделала. А женщине той говорили: уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос» (4:39,42).
Все они, послужившие Господу словом и делом жены, мироносицы и самарянка принадлежали к тому кругу общения Господа, который Сам Он избрал, и из которого созидал Церковь. Как некогда Честертон назвал один из своих романов «Человек, которого звали Четвергом», так и их можно именовать «Людьми Воскресения».
В беседе с самарянкой провозглашается призвание к вере в Христа Мессию не только иудеев, но и всех народов. Упраздняется противопоставление безупречного ортодоксального иудейства вере простых и малых людей.
Господь Иисус упраздняет ритуальную нечистоту, которая прежде проявлялась в принципиальном отказе иудеев от соприкосновения, а тем более разговора с самарянами. Это предвосхищает Павлово провозвестие о том, что в Христе нет более ни мужского пола, ни женского, которое, конечно же, не придумано Павлом, но, будучи выражением новозаветной веры, имеет своим Источником Самого Господа Иисуса.
«И Дух и невеста говорят: приди! И слышавший да скажет: приди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром. Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр. 22:17,20). Так живая вода многих библейских текстов из проточной и колодезной, утоляющей жажду, становится водой жизни Слов Христовых, Духа Господня и Крещения, чтобы во Втором Пришествии Царя Славы Иисуса ознаменовать собой Небесный Иерусалим и окончание истории.