Августин Соколовски
14 (27) ноября – день накануне Рождественского Поста. В этот день Церковь чтит память Апостола Филиппа. Поэтому пост этот, особенно в дореволюционной литературе, часто именуется Филипповым. Сорокадневный пост перед Рождеством соответствует времени ожидания Праздника, а потому может, по аналогии с древней христианской традицией, именоваться временем Пришествия, или Адвентом.
В этот же день Церковь также чтит память святителя Григория Паламы (1296–1359). Ввиду того, что Григорию посвящено второе воскресенье Великого Поста, это ноябрьское, осеннее воспоминание Паламы почти всегда остается незамеченным. Настолько, что создается невольное впечатление, что существуют как бы два Григория: один - известный, славный, и торжественный; и другой Григорий – забытый, смиренный, образа поздней осени.
«В детстве я верил – и эта вера на долгие года осталась где-то в глубине моей души – что на одной из улиц есть дом, похожий на наш, и в этом доме живет другой такой же я, во всем похожий на меня, как близнец, как двойник», - пишет современный турецкий писатель и нобелевский лауреат Орхан Памук в книге «Стамбул — город воспоминаний». Со Стамбулом, вернее, с Константинополем, была связана и жизнь святителя Григория.
Ноябрьская память Григория Паламы — это празднование в честь великого епископа, богослова и подвижника эпохи Заката Византийской Империи. В то время Великая Византия была городом-государством с прилегающими территориями, таким же, как сейчас Лихтенштейн, или Андорра, с тем лишь отличием, что, в отличие от последних, обладала дополнительными территориями-эксклавами, которые постоянно оспаривались разными сторонами. Одной из таких территорий были древние Фессалоники. Архиепископом этого года в последний период своей жизни был Григорий.
В современном церковном сознании Григорий Палама воспринимается, как один из Отцов Церкви. Несмотря на то, что святоотеческая эпоха исторически завершилась с появлением Ислама, cсовременникам Григория казалось, что в его лице вновь ожила первохристианская древность – время невозвратной юности Церкви - когда все было по-другому. Тогда день кончины святых божьих именовался днем рождения, а почитание святых начиналось сразу же после их отшествия к Богу без всякой формальной канонизации.
Удивительно, но так, или почти так, было и с Григорием. В 1368 году, то есть спустя всего 9 лет после его кончины он был прославлен в лике святых Константинопольской Церковью. Говоря о прославлении Григория Паламы во святых, исследователи его богословия в XX веке образно утверждали, что, канонизируя личность и учение Паламы, Великая Империя и Церковь, подводили, своего рода, священный итог своему развитию, озвучить финальный аккорд византийской православной государственности.
К слову, сам термин «Византийская Империя» никогда не существовал в истории. Он был придуман западными учеными новейшего времени, чтобы таким образом, как бы задним числом отказать православной Римской Империи со столицей в Константинополе в праве на историческую преемственность по отношению к Древнему Риму на Тибре. Так в наши дни, некоторые полемисты пытаются именовать «Московией» Российскую Империю, формулируя таким образом нелепый анахронизм.
В 330 году Константином Великим был основан Новый Рим на Босфоре. Великий Город получил название Константинополь. Спустя более, чем тысячу лет эта история более чем тысячелетней Империи подходила к концу. В те времена жил Григорий Палама – святой заката и святой поздней осени стал святым олицетворением этих последних дней.
Биография Паламы, жизненный путь, воспитание при дворе, уход в монашество, период бесконечного сизифова труда богословских полемик, невольное участие в гражданской войне, не совсем удачное архиепископство, включающее в себя турецкий плен, представляют собой бесконечный лабиринт событий, вполне достойных того, чтобы один их будущих авторов – быть может, Орхан Памук -соединил бы их все вместе в каком-то своем постмодерном романе.
Несмотря на свою усложненность, богословие Григория Паламы сводимо к ряду основополагающих утверждений. 1.) Бог непознаваем, непостижим, недостижим и недоступен в Своей Сущности, но познаваем, постижим, достижим и доступен в Своем действии; 2.) Действие, то есть, буквально, на греческом, «энергия» Бога есть Его благодать; 3.) Благодать сообщается и усваивается аскетическим усилием; 4.) Божественная благодать, являемая Богом или усвоенная подвижником, может быть видима, как свет, по аналогии со светом Преображения Господня на Горе Фавор; 5.) Фаворский Свет благодати, а также другие ее явления - не тварны, то есть не сотворены, но являются Его действием, или энергиями божества. Григорий исповедовал то, что проповедовал. Последними словами его были: «В горняя, в горняя, к Свету!».
Важно, что в Православной Церкви за Григорием Паламой закрепилось то же наименование, что почти за тысячу лет до него за Августином Иппонским (354–430): «Учитель Благодати». Августин учил о том, что человек во Христе невозможен без благодати, благодать – это сообщение, то есть коммуникация человека и Бога, а также людей между собой. Благодать – это абсолютный неподотчётный божественный дар. Настаивая на том, что благодать – единосущна Богу, и, говоря языком Евхаристии, единокровна людям во Христе, Григорий продолжал эту мысль.
И Августин, и Григорий были Детьми Заката. Августин жил на закате Римской Империи. Он умер в осажденном вандалами Иппоне - современной алжирской Аннабе. После этого мир более никогда не был прежним, но все новые народы приходили ко Христу. Григорий Палама жил на закате Восточного Рима – Православного Константинополя. Призывая современников к евангелизации османов, он предвидел, что Православие переживет Империю, даже если прошлого не вернуть.