Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Подобно славному кораблю, ведомому опытным Кормчим, проводит нас святая Церковь сквозь рифы сомнений и скалы искушений, дабы имея «веру и добрую совесть», не потерпели мы, согласно Божественному Павлу, «кораблекрушения в вере.» (1Тим. 1.19). Милостью Божией, прошли мы две седмицы поприща Святого Поста, и в этот воскресный день, отческое предание церкви назидает молитвенно вспомнить Фессалонитского Святителя Григория, память которого мы чествуем во Второй Воскресный День Великого Поста. Церковная мудрость, слово лествица, выстлала духовное восхождение к Празднику – Праздников, - Христовой Пасхе, дабы «очистив чувствия», «в неприступном свете» воспели победный гимн победы Христа над смертью.
Почему же церковь особо выделила Святителя Григория? Чем прославлен был сей блистательный муж? Конечно, он отнюдь не герой нашего времени, - не был богат ни успешен, и явно не стал образцом карьеры, даже до своих современников. Словом, его житие мало чем отлично от других святых восточного позднего Средневековья: переселения и скорби, молитвенные подвизания на Святой Горе, и, возможно бы его имя затерялось среди ветхих страниц древних мартирологов, если бы не удивительная чреда событий, происшедших с Григорием по воле Божией. Однажды, во время богомысленного подвига, перед ним явился светоносный и благолепный муж, в котором он узнал святого Апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Взирая на Григория, апостол спросил его: "Почему, взывая к Богу, ты всякий раз только повторяешь: просвети тьму мою, просвети тьму мою?"
Григорий отвечал: "Чего же другого должен я просить, кроме этого, - да просвещусь и узнаю, как творить Его святую волю?", - на дерзновение сие, обещался Апостол пребывать неотступно с юным подвижником. Однако видение не принесло ни праздности ни расслабления будущему Святителю. Подвизаясь в Лавре преподобного Афанасия, Григорий учился умному деланию, - особой, созерцательной молитве, восходящий к великим подвижникам IV века, - преподобному Макарию Египетскому и Павлу Фивейскому. Блаженны чистые сердцем, - ибо они Бога узрят: на высших степенях духовного восхождения, доступного человеку, святые подвижники созерцали Нетварный Божественный Свет, - Энергии, исходящие из Сущности Божией, становились причастными Творцу мысленно, по природе же плотской, оставаясь бесконечно далеки от Него. Будущий Святитель не был первым в этом откровении: например, Симеон Новый Богослов, - еще в IX веке описывает удивительное состояние «божественной жажды». В Своем 23-м Огласительном Слове Симеон
повествует: «не могу ни насытиться зрением, ни вдоволь напиться. Ведь коль скоро подумаю, что уже напоен питием, красота испускаемых лучей вызывает во мне сильную жажду и чем усерднее стараюсь наполнить чрево, в десять раз больше горят уста мои и сжигает жажда и желание прозрачнейшего напитка, его жажда не престанет во веки, и не иссякнет сладкий сей и светло искрящийся напиток, а сладость питья и радостнотворное блистание солнца изгоняют всякую печаль из души его и нудят такого человека постоянно радоваться, и никто не удержит его насильно, никто не отстранит от потока, льющегося из чаши».
Много бы продолжалось бы молитвенное стяжание Григория, - ведает Бог, Который сподобил поставить святителя на свешнице Вселенского православия. В 30-х годах XV века в Константинополь из Калабрии приехал ученый монах Варлаам. Умелый и остроумный оратор, образованный философ и богослов на основании догмата о непостижимости существа Божия, объявил умное делание еретическим заблуждением. Варлаам вступал в споры с монахами и пытался доказать тварность Фаворского света, поднимая на смех рассказы иноков о молитвенных приемах и о духовных озарениях. Варлаама вполне можно понять: получив прекрасное образование, полагаясь на разум, он совершенно верно сделал вывод о непостижимости Бога, несоприкасаемости Его с творением: Как может Пламень соприкоснуться со льдом? Разноприродные, разностихийные вещи! Мы можем лишь мысленно соприкасаться со светом, внутренне же оставаясь ему непричастны. Развивая свою мысль, которая стала основой для всей западной богословской школы, - Варлаам убеждает, что и Преображенский Свет, всего лишь тварное явление, а вовсе не Одеяние Славы, открытое по Воле Божественной телесному взору трех учеников. В своей беседе на Преображение Господне, Святитель Григорий особо обозначает, что Свет сей, является божественной славой, Божиим Царством, предвечным Сиянием, которому общепричастны и Бог и ангелы и святые. (Омилия 35)
Что же это значит для нас? Значит что молитва и духовное делание разрывает ограниченность тленного естества, делая нас сопричастниками Великой Славы уготованного Царствия: значит что благодатию мы имеем «доступ к Отцу…становясь согражданами святым и своими Богу» (Еф. 2.19).
Совершая восхождение по духовной лествице, порой мы мыслим о покое, - мечтаем, что вот еще немного и будем почивать на лаврах своих трудов. Но так ли апостолы? Так ли Святитель Григорий? Окончились ли его скорби? - спросим у истории. Ведь рассуждая «по-плотски» мы мыслим о «награде»: год турецкого плена, «опасности между лжебратиями» (2 Кор. 12: 26) возводили Его на Фавор сопричастности Божественному Свету. Этим
путем славы Божественной, прошли и наши соотечественники: Иов Почаевский, братия которого видела небесный свет из его кельи, и Серафим Саровский, открывший удивительное чудо своему собеседнику Мотовилову, преподобный Сергий Радонежский, совершавший Литургию, словно озаряемый огнем, и удивительный странник Виктор Семиреченский, принявший мученическую кончину в 1936 году, которого современники как-то случайно увидели, стоящим на локоть от земли во время молитвы.
Наследие «проповедника благодати», - как называет святителя в своих гимнах святая церковь, - на века определило развитие восточного христианства: отвергнув мысленное и рациональное начало, вскоре приведшее Запад к Реформации, Русь расцвела подвигами аскетической жизни, без которой не заговорили бы красками богословия иконы Дионисия, без которой никогда бы не открылась миру Рублевская Троица, никогда бы Оптина не прославилась старчеством, воссиявшим в нужное время словно маяк, в житейском море потерявшего свои духовные ориентиры общества. Опыт реального богообщения, утверждаемый в богословии святителя Григория, стал тем духовным знаменем победы, благодаря которому во многом смог состояться и небывалый в мировой истории массовый подвиг тысяч новомучеников и исповедников.
Совершая доброе течение Великого Поста, возведем свои умные взоры к непостижимому зрелищу: совлекши с себя кожаные одежды, в которые облеклись преступлением, станем на святой земле добродетели, дабы возыметь дерзновение, созерцать грядущего Творца, облекшегося в одежды Славы, воссиять и вечно пребывать с Ним, озаренными Трисолнечным и единственным сиянием ныне и присно и во веки веков.
12 марта 2017. Неделя 2-я Великого Поста
протоиерей Александр Суворов.