Августин Соколовски
7 мая Церковь чтит память преподобного Фомы Юродивого. Святой был монахом, игуменом монастыря, прозорливцем и чудотворцем, по молитвам которого люди исцелялись не только и не столько от обычных болезней, сколько от господствовавших тогда эпидемий.
Святой весьма почитался после своей праведной кончины. Однако уже вскоре имя его было забыто и в последующие столетия, как это, к сожалению, случается с большинством святых, превратилось в, своего рода, «порядковый номер». По сей день оно остается лишь «строчкой» в богослужебном календаре.
Фома был родом из Кесарии Каппадокийской. Однако вся его жизнь подвижника была связана с Сирией. В Эмесе, современном Хомсе, Фома был экономом монастыря. В те времена такое послушание означало необходимость постоянно быть в поисках подаяния на нужды братии монастыря в городах.
Экономам монастырей в те времена соответствовали, или лучше противопоставлялись экономы приходских церквей. Их служение предполагало гораздо большую ответственность, поскольку на церкви, согласно законодательству, была по-настоящему возложена забота о бедных, больных, сиротах и вдовах. Обратной стороной этой ответственности нередко было немалое богатство, которое сохранялось в их руках.
Итак, Фома пришел в Антиохию за милостыней для монахов своей обители и обратился к эконому одной из столичных церквей, именем Феофил, то есть, дословно, «любящий Бога». Раздраженный просьбами подвижника, боголюбец ударил святого по щеке. Фома не ответил, смолчал, но сказал лишь о близости смерти. Чья это была смерть стало известно вскоре.
Юродивый ушел и вскоре умер по дороге. Произошло это в элитном пригороде Антиохии, курортном квартале Дафна. Возможно, что смерть эта наступила в результате травмы от пощечины. Ведь удар сильного и здорового человека для монаха того времени, а все они были чрезвычайно худы и слабы, действительно мог оказаться последним. В частности, поэтому древние каноны тщательно предостерегали мирян того времени от ударения лиц духовных.
Вскоре за Фомой Юродивым, в Столице всего Востока, каковой в древние времена была Антиохия, умер боголюбивый эконом-богач (ср. Лк.16,22). Он умер от эпидемии. С 541 года в Римской Империи свирепствовала Юстинианова Чума.
Фому же похоронили в месте для погребения странных. Вслед за внезапно «умершим бродягой» - вне всякого сомнения, именно так со стороны выглядела для «светского общества» - смерть монаха-попрошайки, в ту же самую братскую могилу странников поочередно пытались ‘подхоронить’ двух женщин. Очевидно, что могильщики не знали, что ‘нелепый мертвец’ был монах.
Однако, из этого ничего не вышло. Ибо «земля», как казалось, зримым образом, выбрасывала «подхороненные» к подвижнику тела. Эти последовавшие знамения привлекли внимание местной церкви. Об обстоятельствах узнал Патриарх Домн III (545–569).
Важно помнить и о том, что 518 года Антиохийская Церковь была расколота надвое, существовали две параллельные иерархии (!), в каждой из которых был «свой» Патриарха. Причиной этого существующего по сей день разделения стало отвержение значительной частью монахов и верующих постановлений IV Вселенского Собора в Халкидоне в 451 году. Противников Патриарха Домна тогда именовали «монофизитами». Они были, по преимуществу не греками, но сирийцами, их позиции были чрезвычайно сильны. Почти одновременно в Империи началась первая в истории эпидемия чумы.
Движимый страхом Патриарх Домн перенес тело святого Фомы в Антиохию, в усыпальницу мучеников. Там, в сонме святых, покоился великий антиохийский епископ – святой Игнатий Богоносец (ок.70). Вскоре сделалось явным, что Фома получил от Бога дерзновение исцелять людей и даже прекращать эпидемию. На месте его упокоения был воздвигнут алтарь.
В богослужебном календаре Фома именуется «юродивым». В переводе на русский язык это слово буквально означает «безумец», «идиот» (ср. название романа Достоевского).
В православном богослужении, в литургии Иоанна Златоуста, юродивые поминаются, как отдельный чин святости.
Каким же образом и почему благочестивый христианский народ, чье мировосприятие и, главное, чувство правды в те древние времена были особенно близки к библейским мог почитать людей, казавшихся или на деле являвшихся безумными?
Дело в том, что человек, лишенный рассудка, и при этом ведущий благочестивый христианский образ жизни, пребывающий в молитве, нищете и одиночестве, воспринимался в контексте новозаветной и святоотеческой антропологии.
Согласно классической философии древности, а именно эта философия во все времена являлась и будет являться матрицей всякого мышления, человек состоял из духа, души, и тела. При этом «дух» был тождественен или почти тождественен разуму. С таким делением человеческой природа соглашался и Апостол Павел, о чем он неоднократно свидетельствует в своих Писаниях. «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа», - пишет Апостол к Фессалоникийцам (1 Фес.5,23).
Итак, юродивый, безумный, «салос», как звучало это слово на греческом, по каким-то особым причинам был «лишен» своего рассудка. Такое лишение могло быть врожденным или добровольным. Главным, при этом было наличие веры и жизни, вдохновляемой именем Господа Иисуса. Отсюда, и более пространное наименование подвига «юродивых»: юродство ради Христа.
Итак, при встрече с юродивым, люди того времени знали, что, на самом деле, он вовсе не лишен ума. Он безумствует зримым образом, однако, безумство это происходит от того, что ум его остался в небесах и пребывает пред Богом. Потому молитва юродивого, лишенная присущих молитве обычного человека преград, препятствий и рассеянности, бывает непосредственно слышима Богом. Молитва «идиота» немедленно «восходит пред Бога и Творца».
Юродивых почитали, их гнева страшились, им старались всячески помогать. ‘Блюдите, да не презрите единого от малых сих: ибо говорю вам, что ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца’ (Мф.18,10).
Юродивые - безумные, лишенные разума, идиоты, дети умом, неудачники, рождённые проиграть – их слово смешно для мира, но слышимо Христом. Юродивых должно помнить, чтоб тихо просить их ходатайства в громкие безумные времена.