Августин Соколовски, доктор богословия, священник
Сегодня Церковь чтит память святого Великомученика Георгия. Само слово «мученик» на языке греческого оригинала переводится исключительно, как свидетель, и, само по себе никак не связано со страданием. Ведь древность, в целом, равнодушно относилась к заслуженным страданиям людей. Тем более, если страдали, терпели мучения и умирали в муках христиане, которых язычники считали атеистами, врагами общества и его ценностей.
Но, как это ни странно, удивительным, в глазах верующих, каковыми себя считали те же язычники, была готовность умереть за свои убеждения. Так, император-философ, и, одновременно, один из гонителей христиан Марк Аврелий (121–180) в своих записках не смог найти этому никакого объяснения, кроме как «фанатизм». Современники-христиане простили своему гонителю, и, в отличие от других императоров-преследователей, сами писали о нем только хорошо. Простили, но не забыли своих мучеников.
Ведь в соответствии со словами Апокалипсиса, в своем изначальном и единственно безоговорочном смысле слово мученик употребляется по отношению ко Иисусу Христу: «Так говорит Аминь - Свидетель (то есть, дословно: Мученик) Верный и Истинный - начало создания Божия» (Апок.13,14). Господь Иисус Христос – подлинный и первый мученик, засвидетельствовавший веру Богу, веру в Завет и верность заповедям, бесконечное «Да» и «Аминь» Богу и Отцу Своему.
«Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных», - пишет Павел (1 Кор.1,26). Это историческое свидетельство Апостола чрезвычайно важно. Ведь наименование некоторых из святых мучеников, кстати, весьма немногих, великими, или великомучениками исторически обозначает не особенное множество перенесенных страданий, но знатность происхождения. Свидетельство христианских мучеников царского рода было велико, ибо обладало всемирностью, и Церковь, как Общество Верующих, назвала их «великомучениками».
Парадоксальным в подвиге святости великомучеников было и то, что героем своего исповедания эти богатейшие и влиятельнейшие люди своего времени избирали ни кого-то из богатых и славных мира сего, но Великого Страдальца, Который действительно был беден, странник и одинок. «И говорит ему Иисус: лисицы имеют норы и птицы небесные - гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф.8,20). Или, как об этом человеческим голосом Церкви поёт в Великую Пятницу Святой Дух: «Даждь мне Сего Странна, Иже не имать, где главу подклонити». «Если подушка у тебя будет мягкой, - пишется в нашем молитвослове -, то положи под голову камень ради Христа».
Еще более удивительным и парадоксальным в святости великомучеников было то, что многие из них служили римской армии, были императорскими полководцами и солдатами. Армия Рима не нуждается в дополнительных оценках, а потому, по логике вещей, своим героем или покровителем эти «солдаты до конца» должны были бы избрать Александра Македонского, Геракла или вообще какого-нибудь зверя или дракона.
Однако, свою любовь, или, говоря простым языком, искреннюю человеческую симпатию, многие римские солдаты обращали именно к Агнцу Божию, Великому Страдальцу, Господу нашему Иисусу Христу. Исторические свидетельства, огромное число мучеников воинов, говорят о чрезвычайной популярности Христа в Римской Армии, об удивительной любви римских воинов ко Господу Иисусу Христу.
У этого, поистине сверхъестественного факта, есть и одно, только кажущееся слишком человеческим объяснение. Дело в том, что, по убеждению римлян того времени, причастность страданию, особенно недоступная большинству смертных способность переносить его без вины и осознанно, приобщала страдальца истине, делала причастником великих тайн. В дополнение и, в связи с этим, вера была не просто понятием, но считалась божественной. Богиня вера обитала на правой руке человека – отсюда и жест клятвы посредством поднятой правой руки – и горе тому, кто утратил веру, хотя бы единожды солгав (ср.Откр.21,8).